На краю бездны

Мужчинам в оранжевых балахонах отрезают головы в постановочно-рекламных роликах террористической угрозы исламизма. Сотни безоружных людей со связанными руками расстреливают в затылок и под наклоном, расчётливо направляя их тела в ямы. Некоторым убитым вырезают сердца и едят их — всё это также на камеру, с нарочитым смакованием. Мировые СМИ услужливо тиражируют эти записи, отпечатывая их в умах и сердцах миллиардов. В ответ на злодеяния американский голубь мира наносит с безопасного расстояния ракетно-бомбовые удары по иракским и сирийским поселениям. Одно зло пытаются уничтожить ещё большим злом, смерть, кровь и страх умножают друг друга. Сирийского двухлетнего малыша, чудом выжившего, откапывают из развалов взорванного здания под арабские завывания родственников и гробовое молчание «мирового сообщества», увлеченного встречей Пан Ги Муна с австрийским трансвеститом Кончитой Вурст.

Русские мальчишки погибают на школьном дворе Донецка под обстрелом карателей, на что в эфире Савика Шустера один из нацистов отвечает, что те виноваты сами — не надо бегать во время перемирия по улицам. Мальчишек отпевают в православной церкви под бессильный зубовный скрежет Донбасса и России. Пока трупы изнасилованных женщин и замученных мужчин обнаруживают в одних местах, освобождённых русским ополчением, в других в это же время закапывают новые — уже не постановочно и не на камеру. Москва призывает злодеев опомнится. Но Запад занят другим — он наслаждается виртуальным страхом от невероятно преувеличенной угрозы эпидемии Эболы и щекочет себе нервы далёкими террористам Исламского государства. Не забывая, впрочем, угрожать России всеми демократическими карами, если та не отведёт мифические войска и не вернётся на путь построения западной демократии, где вскоре вслед за гомосексуализмом стане законной и педофилия.

В Подмосковье орудует банда, убивающая водителей то ли в качестве тренировки для террористов, то ли ради развлечения, как в компьютерной игре GTA. Бандитов то ли поймали, то ли они разбежались. Ощущение, будто компьютерная игра ворвалась в реальность или реальность стала кровавой игрой. Цена человеческой жизни свелась к одной из многочисленных попыток пройти на новый игровой уровень — если убили, перезагрузись и начни заново. Насилие превратилось в забаву. Конвейер смерти запущен не ради идеалов или в качестве наказания за преступление, но просто так, чтобы пощекотать нервы. Исламизм и всемирный халифат используется лишь как повод, как маска, как игра в идею. На самом же деле убийства совершаются для развлечения, самоудовлетворения, со всего мира в зоны нестабильности съезжаются отморозки-маньяки, охотники за людьми, пираты XXI века. Без веры, без идеи и чего-либо святого. Они убивают чуть ли не в прямом эфире, они наслаждаются смертью. И всё это под хохот развлекательных шоу и непрекращающееся чавкание жующих морд, которые всё никак не могут насытиться.

вечен дух ненависти в борьбе за правое дело. И благодаря ему зло на Земле не имеет конца

Дьявол начинается с пены на губах ангела, вступившего в бой за святое правое дело.
Все превращается в прах — и люди, и системы.
Но вечен дух ненависти в борьбе за правое дело.
И благодаря ему зло на Земле не имеет конца.
С тех пор как я это понял, считаю, что стиль полемики важнее предмета полемики.

NewTimes.ru Единство страдания и радости Избранные цитаты из книг и выступлений Григория Померанца Полный текст

Бог — в этих лицах.. За эти лица можно умереть.. и тогда, вероятно, ты сможешь называться человеком

Оригинал взят у в Безумная ложка в пустом стакане или 2012 год в поисках Бога

Два дня откладывал. Не хотел делать этот материал. Мой рациональный мозг сопротивлялся, а душа ревела и сердце колотилось, как безумная алюминиевая ложка в пустом стакане. Посмотрите на эти лица. Хотел сказать, мы — россияне… Наверное, не мы. Видимо, я. Скорее я не приучен относиться к этому нормально. Мой средневековый, недавно раскрестьяненный мозг освободившегося от советских оков и предрассудков россиянина бунтует. Мой мозг категорически против. Моему мозгу сподручнее окрылить себя социальной паранойей, навесить на себя ярлыков, уверить себя в том, что Путин вор или, наоборот, Путин любит всех. Назвать себя писателем, противником режима, который, собственно, тебя и вскормил. И поставить между собой и врагами жесткую границу. Здесь МЫ и здесь ОНИ — и впереди Навальный на лихом коне. И только война на радость сионистскому КПД разрешит наши противоречия. Я могу легко вплести белую ленточку в свою лысую голову, я также могу наколоть на груди Путина и написать ЭВОЛЮЦИЯ. Это я легко могу сделать. А вот понять и заставить себя полюбить это, принять это чистосердечно без экивоков и напускной хуйни… мой мозг защищается, мой мозг не дает этого сделать моей душе. И это выше моих сил. С Вами — за камерой Гавриил Линник и пытающийся что-то сказать Федор Тютчев.

Заметьте, гораздо легче сделать материал про писателей, который протестуют против Путина. Они ходят. СМИ дрочит. Полиция хочет. Путин с Уралом дружит. Тиски репрессий всё уже. Провинция на это ложит. Или скорее кладет. Её это пока не касается. Нас хотят замочить янки. И в конце для рифмы — нам нужно больше танков. Всё просто. Всё понятно. Почти поэзия московского бульварного кольца, где умер Гоголь, где родился Герцен, где жили настоящие писатели и поэты: Платонов, Пастернак и так далее.
А здесь другое. Это люди не слышат звука, который слышим мы, и не видят то, что видим мы. Они поют. Посмотрите на эти лица. В этих лицах Бог. Бог ни в писателях, ни в журналистах, ни в ОМОНвцах, ни во власти… Бога даже давно уже нет в нашей церкви. Бог в этих лицах. И вдруг мой измученный политическими рифмами мозг выдает: ЗА ЭТИ ЛИЦА МОЖНО И НУЖНО УМЕРЕТЬ. И тогда, вероятно, ты сможешь называться ЧЕЛОВЕКОМ. Умереть ни за Удальцова, ни за Навального, ни за Путина… А за этих людей, которые танцуют, поют, любят, дышат, слышат, чувствуют.
Это невыносимо…
Гавриил Линник и Федор Тютчев, программа Нынче, специально для ТВД.
Пока. Пойду куплю бутылку водки.
14 мая 2012 года. Москва. TeleviDOC